Новогодний эфир федеральных каналов ярко продемонстрировал признаки неофобии большей части нашего общества — доминирующего страха перед всем, что приводит к ломке существующих стереотипов. Как всегда, отличились первые кнопки, традиционно собирающие у экранов телевизоров большинство телезрителей. На этот раз они стали также и лидерами по количеству критики в адрес своего праздничного программирования.
Первым свое мнение по поводу современного телевидения высказал композитор и продюсер Максим Фадеев.
— Я не смог досмотреть ни одно музыкальное «шоу» на федеральных каналах. Такое ощущение, что, по мнению руководства Первого и Второго каналов, мир застыл в 1993 году, — написал он в своем аккаунте в Instagram. – Невозможный репертуар, лубочная картинка, жуткие шутки; и все вместе это просто погружение в АД! Я искренне боялся переключить на Первый или Второй каналы, чтобы не попасть в «прошлое», на сельский утренник по заявкам из 80-х! Как можно довести телевидение до такого безобразия и такого безвкусия? Я в шоке!
Похоже, Фадеев озвучил именно то, что, наверняка, давно думают многие. Это может объяснить шквал едкой критики в адрес главных каналов страны. По содержанию праздничных сеток вещания не прошелся только самый ленивый.
Известный своей петицией с требованием понизить зарплату председателя правительства до 15 000 рублей житель Ростова-на-Дону Вадим Манукян опубликовал требование и к Константину Эрнсту. В новом обращении на ресурсе Сhange.org он призывает провести «опрос телезрителей, как улучшить новогоднее шоу 2018 года». Петиция собрала уже более 90 тысяч подписей.
Подписантам уже ответил замглавы Минкомсвязи Алексей Волин, хотя петиция адресовалась не ему: «У ведомства нет претензий к качеству новогоднего телеэфира. Принятия каких-либо профилактических мер не планируется. В России лучшее в мире телевидение, и те, кому не нравится его новогоднее содержание, могут его не смотреть».
И ведь невозможно не признать правоту госчиновника. Не нравится – не смотри! Благо, есть из чего выбирать. На русском языке доступно более полутысячи телеканалов на любой вкус, пол, возраст, социальный и интеллектуальный уровень. Способы доставки самые разные: спутниковое ТВ, кабельное ТВ, IPTV, OTT, мобильные приложения. Даже в первом мультиплексе 10 телеканалов. Во многих регионах уже по два мультиплекса — 21 кнопка.
Неужели так трудно/лень кнопку на пульте переключить? И этим людям отрасль предлагает интерактивное телевидение, широкий выбор контента и способов телесмотрения!
Ведь всего-то надо выбрать «свой» канал да «перетащить» его на первую кнопку в меню телевизора. И можно забыть про контент «Первого», как и всякого другого неподходящего конкретному зрителю телеканала. Тем более что мнение телезрителей учитывается по совершенно иной технологии.
Лидерами телесмотрения в 2016 году ожидаемо стали «Россия 1» и «Первый канал» по данным Mediascope (бывшая TNS). За год канал ВГТРК в среднем смотрело 12,9 % россиян в возрасте старше четырех лет. У «Первого» этот показатель составил 12,7 %.
Именно эти рейтинги и служат ориентиром для вещателей. Поэтому эфир первых кнопок в новогодние праздники можно рассматривать как проявление болезни нашего общества. Во всяком случае, подавляющей его части.
Как уже отмечали многие комментаторы и телевизионные критики, в сетках вещания федеральных каналов все было предсказуемо и понятно — бесконечные концерты, те же исполнители. Никаких сюрпризов. Словно всех – и вещателей, и телезрителей – объял страх перед будущим.
Роман Маградзе
Триумф неофоба
Зимние каникулы 2016-2017 гг. наше телевидение отметило фантастическим достижением: ни один телеканал за две недели праздников не показал ничего и никого нового. Похоже на симптомы психической болезни — неофобии.
Киркоров, Басков, Пугачева, Галкин…
Галкин, Басков, Пугачева, Киркоров…
«Операция «Ы», «Ирония судьбы», «Кавказская пленница»…
«Кавказская пленница», «Иван Васильевич меняет профессию», «Ирония судьбы»…
Сочетание гайдаевских и рязановских комедий вкупе с голубыми и не очень огоньками – это праздничная «верстка» четверки главных телеканалов. Те же ТВ, что помельче, занимались банальным самоцитированием, как то: показом своего же старого сериала из 20 серий подряд либо своих же старых передач в той же навязчивой непрерывности. Те же, кто совсем мал, крутили старые выпуски КВН и «Уральских пельменей».
Похоже, что телевизионное начальство, несмотря на конкуренцию, совершило коллективный сговор – не показывать ничего и никого нового. Это весьма выпукло характеризует как само начальство, так и его представления о телеаудитории, которая иначе называется «российским народом».
Получается, что по обе стороны голубого экрана мы имеем все симптомы и признаки психического расстройства — неофобии.
При этом налицо — все пять видов этого недуга.
Первый – это технофобия или патологическая боязнь новых технологий – проявился в архаичном способе производства телепрограмм. Как бы пение «звезд» под фанеру на фоне пьющих Советское шампанское зрителей в студии родилось в то время, когда Алла Пугачева еще под стол ходила. И никак не меняется и доныне.
Второй вид неофобии – гнозеофобия или деструктивный страх знаний и новой информации – блистательно отражен в полном отсутствии каких-либо познавательных программ, фильмов и передач на «праздничном» ТВ. Они похоронены заживо развлекательным продуктом.
Третий вид – футурофобия или боязнь предстоящего будущего – проявлен отказом ТВ хоть что-нибудь и в любом жанре сообщить зрителям, что год грядущий нам готовит и что вообще нам ждать от ближайшей хронологической эпохи в социальном, технологическом, финансовом, культурном смыслах и аспектах.
Четвертая ипостась неофобии – эргазиофобия или страх совершать действия и движения – выражается в зацикленности ТВ на самом себе. Если анонс, то только следующей телепрограммы. Не переключайтесь! Не выходите из дома! Сидите или лежите перед телевизором!.. Единственным исключением из правила был сюжет в новостях НТВ о катках в разных городах России, куда как бы и не грех сходить. Но уж коли собрались, то рискуете пропустить развязку сериала про Бешеного, Бывалого, Лохматого или Кривого, которого то ли пришьют свои, то ли завалят чужие.
Пятый вид нашей болезни – пищевая неофобия или отвращение к любой новой еде. Вся телевизионная «классика» 21 века уводит в советское прошлое с его навязчивым оливье, заливной рыбой («какая гадость!») и абхазскими мандаринами в «Советском шампанском».
По мнению телепродюсеров, протухшая еще в прошлом веке солянка будто бы безошибочно дает рейтинг. Хотя ни одного опроса, например, о реальной популярности наших телезвезд, я не встречал. Во всяком случае, среди многочисленных знакомых и родственников нет НИ ОДНОГО, кто хоть раз в жизни купил диск Киркорова или согнал его песни на флешку.
Но по каким-то неведомым причинам телепродюсеры уверены: если российскому обывателю не показать Киркорова с Пугачевой и Галкиным вслед, то провинциальных тетушек возрастом 50+ хватят все симптомы неофобии – тремор рук и ног одновременно, одышка, потливость, приступы тошноты, рассеянность и даже ступор и онемение (поскольку страх нового сковывает все тело!).
Если же среди телепродюсеров найдется карбонарий, который вместо Фили и Коли предложит неизвестного Ваню с Маней, то тремор и тошнота гарантированы у телевизионного начальства, большим рублем отвечающего за рекламные бюджеты. Так это или нет — неведомо, поскольку только практика является критерием истины. Но откуда ж она возьмется, если ко всему новому у людей из телевизора есть очевидное отвращение.
Таким образом, порочный круг неофобии замыкается. Две его сферы (то бишь, сам голубой экран и его аудитория) питают друг друга все новыми и новыми страхами. Идеальной моделью жизни становится День сурка, а единственным развлечением – старые песни о главном и не очень главном. Главное – чтобы старые. Болезнь прогрессирует и все настойчивее требует врачебного вмешательства.
Страдающим неофобией рекомендованы не только таблетки и уколы. На одном из специализированных сайтов сказано, что «необходимо привести в норму свое сознание. Для этого надо постараться максимально сосредоточить внимание на окружающей обстановке (попробуйте достаточно подробно описать все предметы, которые вас окружают)».
С большим удивлением больной начнет открывать для себя реальность. В которой давно нет ни певицы Пугачевой (которая уже НЕ поет), ни супер-звездности ее мужа Киркорова (уже бывшего), ни врача из «Иронии судьбы», ни его новой пассии – учительницы, ни даже подпольного миллионера Корейко с жалким чемоданом резаной советской бумаги…
Возможно, что и нынешняя реальность покажется не столь ужасной в сравнении с реальным советским прошлым, его километровыми очередями за дешевой водкой, туалетной бумагой и всем остальным товаром, что необходим человеку.
Впрочем, если болезнь не лечить, то из легкой формы она переходит в тяжелую и хроническую. Из мира реального люди уходят в мир иллюзий, из 21 века – в век 20-й и далее до эпохи питекантропа. Из стадии осторожного консерватизма – в состояние дегенерата, который заколачивает окна и форточки – чтобы, не дай Бог, ничего нового в его затхлый мирок не занесло.
Боюсь, что к следующему Новому году наше телевидение как средство МАССОВОЙ информации может и не дожить. Пора, в конце концов, определиться и признать электронные СМИ разновидностью специализированных, нишевых коммуникаторов между Филей, Колей, Аллой и частью населения России, больного неофобией.
Сенатор Яровая вполне может внести поправку в закон о СМИ, обязывающую пускать бегущую строку по экрану: «Лицам до 50 лет и с образованием больше трех классов смотреть запрещается!» Ведь есть же аргументированная версия психиатров о том, что душевные недуги передаются от больного к здоровым людям.
Сергей Львов, самодеятельный психиатр
Оставить сообщение